Джебран Хал иль Джебран (1883-1931) – выдающийся арабо-американский писатель,
поэт, философ, мистик и художник – уже более века широко известен во всем мире.
Книги этого автора – одного из самых популярных и читаемых в XX веке – давно и
прочно вошли в золотой фонд мировой культуры.
Его творчество являет собой удивительное соединение совершенной литературной
формы с мистической глубиной содержания. Не даром в тематических библиографиях
его книги стоят в одном ряду с повестями не менее популярного Ричарда Баха$IMAGE1 height="250">
Тогда вышел вперед каменщик и просил:
– Скажи нам о Домах. И сказал
он в ответ:
– Постройте в пустынном месте
жилище из своих образов, прежде чем строить дом в стенах города.
Ибо как вы возвращаетесь домой
в своих сумерках, так возвращается и странник в вас, вечно далекий и одинокий.
Дом ваш – ваше большее тело.
Он растет под солнцем и спит в
ночной тиши, и ему снятся сны. Разве не спит ваш дом и не уходит он во сне из
города в рошу или на вершину холма?
Если б я мог собрать ваши дома
в свои ладони и, как сеятель, разбросать их по лесам и лугам!
Если бы долины были вашими
улицами и зеленые тропы – аллеями, чтобы вы могли искать друг друга в
виноградниках и приходить с ароматом земли в своих одеждах!
Но этому не настал еще срок.
В страхе своем ваши праотцы
собрали вас слишком близко друг к другу. Не сразу исчезнет этот страх. Не сразу
перестанут городские стены отделять очаги ваши от ваших полей.
Скажите мне, люди Орфалеса,
что у вас в этих домах? Что вы храните за закрытыми дверями?
Есть ли у вас мир, безмятежное
стремление – свидетельство вашей силы?
Есть ли у вас воспоминания –
мерцающие своды, что соединяют вершины разума?
Есть ли у вас красота, что
уводит сердце от вещей из дерева и камня к Святой горе?
Скажите мне, есть ли это в
ваших домах?
Или у вас есть лишь покой и
жажда покоя, то потаенное, что входит в дом как гость, становится хозяином, а
после – властелином?
Да, оно становится
укротителем, крючьями и плетью превращающим ваши пылкие желания в игрушки.
Хотя руки его нежны, как шелк,
сердце его из железа.
Оно убаюкивает вас лишь для
того, чтобы стоять у вашей постели и глумиться над достоинством плоти.
Оно осмеивает ваше
здравомыслие и кладет его в мягкие листья, как хрупкий сосуд.
Истинно, жажда покоя убивает
страсть души, а потом идет, ухмыляясь, в погребальном шествии.
Но вы, дети пространства, вы,
беспокойные даже в покое, вас не заманить в ловушку и не укротить.
Не якорем, а парусом да будет
ваш дом.
Не пленкой, затягивающей рану,
да будет он, а веком, что защищает глаз.
Вы не сложите крылья, чтобы
пройти в двери, не склоните голову, чтобы не удариться о косяк, и не будете
сдерживать дыхание из страха, что стены потрескаются и рухнут.
Вы не станете жить в
гробницах, возведенных мертвыми для живых.
И каким бы великолепным и
величественным ни был ваш дом, он не устережет вашей тайны и не скроет вашу
страсть.
Ибо то, что в вас безгранично,
пребывает в небесной обители, врата коей – утренний туман, а окна – песни ночи и
ее тишина.
| 
